Задача инвентаризации биоразнообразия, в том числе флористического разнообразия, является одной из центральных в сфере сохранения ресурсного потенциала биосферы. Быстрая смена экологических условий, усиливающийся антропогенный пресс на природу остро ставят вопросы сохранения естественной флоры и фауны. Особое значение проблема сохранения видового разнообразия приобретает для арктических территорий, где даже не слишком серьезные воздействия на окружающую среду могут повлечь необратимые последствия, вплоть до вымирания и исчезновения отдельных видов. Высокая экологическая специализация арктических растений к экстремальным условиям среды может отрицательно сказываться на их популяциях в условиях вероятных климатических изменений, в то же время, возможно и быстрое обогащение тундровой флоры за счет более южных элементов, что и наблюдается отчасти в последнее время.
Полуостров Таймыр Н. В. Матвеева (1998) справедливо называет «своего рода идеальным материком», поскольку это единственное место материковой суши, где зональность растительного покрова прослеживается полностью, от окраин северной тайги до полярных пустынь, и в значительной степени выражена континентальность климата. Кроме того, он лежит на стыке крупных физико-географических стран — Восточной и Западной Сибири, отделяясь от последней такой существенной биогеографической границей, как реки Енисей и Пясина (Чернов, 1975; Рогачева, Сыроечковский, 2000), вследствие чего существуют значительные различия в биотах западной и восточной его частей. Флоре Таймыра посвящено значительное число работ, но до сих пор не проводилось обобщение многочисленных материалов, имеющихся для его территории. Идея создания сводного труда по флоре Таймыра принадлежала выдающемуся ученому, участнику многих экспедиций и организатору комплексных биогеоценологических стационаров на полуострове Б. А. Тихомирову. Он так и не успел ее осуществить, так как в то время (70-е годы ХХ века) изученность флоры сосудистых растений полуострова была весьма неполной. Хорошо обследована была лишь западная часть Таймыра, сведения же о флоре восточной части, а также гор Бырранга, были разрозненными и отрывочными.
Сейчас накоплен большой объем новых данных как по западу, так и по востоку территории Таймыра, и уже можно достаточно полно охарактеризовать его флору, как цельное, исторически сложившееся образование. Вместе с тем, нет сомнений в том, что дальнейшие исследования могут в той или иной степени пополнить список видов этой разнообразной в ландшафтном отношении территории. 
Территория, флора которой охарактеризована в настоящей работе, простирается от полярных пустынь на крайнем севере до северотаежных горных редколесий на юге. Она охватывает собственно полуостров Таймыр, расположенные по его периферии арктические острова и примыкающую с юга окраину Северо-Сибирского плато. Согласно представлениям Б. А. Юрцева (1966), она включает арктический и гипоарктический ботанико-географические пояса, южная граница ее проходит по северной части плато Путорана и Анабарского плато, так, что она полностью занимает бассейны рек Пясины, Верхней и Нижней Таймыры, большую часть бассейнов Хеты с Хатангой, а также рек, впадающих в Хатангский залив моря Лаптевых, и небольших рек бассейна Карского моря. В нее входит также северная, субарктическая и арктическая части бассейна Енисея и среднее и нижнее течение р. Котуй. Таким образом, она почти полностью соответствует административным границам Таймырского автономного округа, кроме крайнего юга. Примерно так же проводит южную флористическую границу Арктики на Таймыре Н. А. Секретарева (2004).
При выполнении этой работы мы ставили перед собой следующие задачи:
— составить по возможности полный конспект флоры сосудистых растений Таймыра, с учетом как собственных данных, так и литературных и фондовых материалов;
—  провести общий анализ флоры Таймыра, показав ее связи с флорами сопредельных секторов Арктики;
— дать сравнительный анализ флор отдельных зональных и меридиональных выделов, проследить закономерности изменения видового богатства, состава и структуры флоры как с юга на север, так и с запада на восток;
— дать сравнительный анализ флор крупных ландшафтных структур, как то: горных сооружений и равнин, холмистых гляциальных и низменных аллювиальных равнин, находящихся в сходных макроклиматических условиях;
— провести анализ парциальных флор как элементарных единиц флоры в пределах граничащих между собой ландшафтов и на его основе показать связь элементарных флор с древними и современными морфогенетическими процессами, благодаря которым возможно пространственное расселение свойственных им флористических комплексов;
— рассмотреть возможные пути формирования флоры Таймыра в голоцене и вероятные тенденции ее изменения в условиях циклических климатических смен;
— разработать флористическое районирование территории Таймыра на основе иерархического принципа;
В этой книге, представляющей собой первую часть работы, дается общая характеристика территории и приводится полный аннотированный список флоры и ее краткий анализ, во второй части планируется дать полный анализ флоры соответственно поставленным выше задачам.
Фактический материал получен в результате длительных работ авторов на Восточном Таймыре, а также анализа публикаций, главным образом, сотрудников Ботанического института им. В. Л. Комарова РАН (далее БИН РАН), большей частью посвященных флоре западной части территории. За весь период работ на восточном Таймыре (1978 — 2005 гг.) нами  подробно обследован 21 ключевой участок общей площадью более 9000 км2. Кроме того, на 5 участках, обследованных ранее другими авторами (р. Яму-Тарида, Бухта Ожидания, р. Малахай-Тари, р. Лукунская, с. Хатанга) проведены сборы на дополнительных маршрутах, что позволило уточнить и дополнить опубликованные списки. На двух участках (р. Бикада, Ары-Мас) проведено полное повторное флористическое обследование в рамках программы долгосрочного мониторинга локальных флор (Поспелов, Поспелова, 2001; Поспелова, Поспелов, 2005). Собрано около 15000 гербарных листов, хранящихся в Гербарии МГУ им. Д. П. Сырейщикова (далее MW), в гербарии заповедника «Таймырский» и в фондовом гербарии авторов. Материалы передавались также в Гербарии Главного ботанического сада РАН (MHA), Центрального Сибирского ботанического сада (NS), Иркутского ГУ (IRKU), каф. биогеографии МГУ (MWG) и в ряд других ботанических учреждений, а также в коллекции специалистов, обрабатывающих отдельные систематические группы.
Полевые маршрутные работы проводились на основе крупномасштабных ландшафтных карт, что позволило более полно выявить как локальные флоры, так и парциальные флоры отдельных выделов — микро- и мезоэкотопов. Более подробно применявшиеся методы сбора материала и его анализа описаны в соответствующем разделе. Большинство результатов опубликовано (Поспелова, 1994аб, 1995, 1998, 2000 а,б; 2002; Поспелова, Куваев, 1994; Поспелов, Поспелова, 2001; Поспелова, Поспелов, 1998, 2002, 2005 и др.). В ходе работ было выявлено много видов растений, впервые обнаруженных как на восточном Таймыре, так и на полуострове в целом, что позволило сделать ряд выводов, касающихся истории формирования его флоры на протяжении голоцена.
Учтены также гербарные материалы, собранные сотрудниками Таймырского заповедника в первые годы его функционирования на кордонах и близ с. Хатанга, гербарные сборы разных коллекторов, хранящиеся в MW и в Гербарии БИН РАН (LE). В анализ вошли также опубликованные данные (Толмачев, 1931, 1932аб; Тихомиров, 1948, 1966; Серебряков, 1960; Москаленко, 1970; Полозова, Тихомиров, 1971; Варгина, 1975, 1977, 1978аб; Матвеева, 1979б, 1980; Сафронова, 1979, 1981, 1993; Соколова, 1979, 1982; Рапота, 1981; Украинцева, Кожевников, 1981; Кожевников, 1982, 1986, 1992, 1996а, 1997; Водопьянова, 1984; Матвеева, Заноха, 1985, 1986б, 1997; Ходачек, 1986; Сафронова, Соколова,1989; Сафронова, Ходачек, 1989; Ходачек, Соколова, 1989, 2004; Зарубин и др., 1991; Кожевников и др., 1994; Куваев, Ващенкова, 1994; Куваев и др., 1994аб; Заноха, 2002).
Учитывались также данные, приведенные в многотомной сводке «Арктическая флора СССР» (1960—1987), базировавшиеся на материалах LE, во «Флоре Сибири» (1987 — 1997), а также некоторые списки, приведенные в монографической сводке «Флора Путорана» (Андрулайтис и др., 1976). На базе этих сводок и с использованием конспекта арктической флоры Н.А. Секретаревой (2004) выявлены типы ареалов и характеристика широтного распространения видов, с особым вниманием к территории Арктики. Использованы также некоторые неопубликованные данные, любезно предоставленные сотрудниками Лаборатории Крайнего Севера БИН РАН Н. В. Матвеевой, Л. Л. Занохой, О. В. Ребристой, М. В. Соколовой, ИПЭЭ РАН В.Б. Куваевым, которым мы приносим искреннюю благодарность .
В результате составлен конспект флоры, содержащий 847 видов сосудистых растений, включая адвентивные, из которых 11 представлены двумя, а 1 — тремя подвидами, произрастающих на 105 участках, аннотации к которым даны как по личным наблюдениям (в этом случае они более подробны), так и по данным цитируемых авторов.
Обработка материалов проводилась на базе Гербариев им. Д. П. Сырейщикова и БИН РАН. При обработке гербария и при обсуждении результатов нам постоянно оказывали помощь сотрудники Лаборатории растительности Крайнего Севера БИН РАН Б. А. Юрцев (Fabaceae, Potentilla, Dryas), В. В. Петровский (Papaveraceae, Brassicaceae, Caryophyllaceae), О. В. Ребристая (Saxifraga, Castilleja), Н. В. Матвеева, Л. Л. Заноха, Т. М. Королева;  при  определении «трудных» таксономических групп мы также пользовались консультациями сотрудников Гербария БИН Н. Н. Цвелева (Poaceae, Taraxacum, Potamogeton), Т. В. Егоровой (Carex), М. Н. Новоселовой (Eriophorum), А. А. Коробкова (Artemisia и др. Compositae), каф. геоботаники МГУ Ю. Е. Алексеева (Cyperaceae) и П. Ю. Жмылева (Saxifragaceae), Главного ботанического сада РАН А. К. Скворцова (Salix), Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова А. Н. Луферова (Ranunculaceae), В.Б. Куваева (Juncaceae). Всем им мы приносим глубокую благодарность за помощь, без которой вряд ли нам удалось бы осилить тот огромный фактический материал, который был собран за эти годы. Особую благодарность хочется принести Н. В. Матвеевой, которая выдвинула саму идею написания этой книги и постоянно консультировала нас и помогала советами в ходе работы, Ю.И. Чернову, сделавшему нам ряд ценных замечаний и С.А. Баландину, взявшему на себя нелегкий труд редактирования текста. Благодарим также всех сотрудников Лаборатории растительности Крайнего Севера БИН РАН за постоянное внимание к нашим работам на Таймыре и коллектив кафедры геоботаники и Гербария МГУ, которая всегда была для одного из авторов родным домом, где можно получить любую помощь и участие.

И, наконец, мы искренне благодарим бывшего директора Государственного биосферного заповедника «Таймырский» Ю. М. Карбаинова, который, понимая всю важность флористических исследований, привлек нас к работам на территории сначала заповедника, а потом и всего восточного Таймыра; нынешнего директора С. Э. Панкевича, обеспечивавшего проведение работ в новых, чрезвычайно  трудных экономических условиях, всех сотрудников комплексной полевой группы работников заповедника – М. В. Орлова, М. Р. Телеснина, М. Н. Королеву, В. Э. Федосова, А. В. Куваева, с которыми мы вместе делили трудности полевой жизни и радости новых открытий на протяжении многих лет, сотрудников научного отдела, и отдела охраны заповедника Т. В. Карбаинову, Б. И. Лебедева, В. А. Дзюбу, Б. П. Деренюка, М. Ю. Карбаинова и других, помогавших нам с организацией полевых работ, и весь коллектив заповедника, а также речников и авиаторов с. Хатанга. Особая благодарность — сотрудникам НИИ сельского хозяйства Крайнего Севера г. Норильска, с которыми один из авторов работал на стационаре «Бикада», где, собственно, и началось изучение флоры восточного Таймыра — Г. Д. Якушкину, В. В. Рапоте, С. А. Алабугину, О. П. Кацарскому и всех, кто помогал и сочувствовал нам в осуществлении предпринятой цели.

©Е.Б.Поспелова, И.Н.Поспелов, 2007